Вначале появляется нота. Она робко дрожит, пока не утихает совсем.
Но первая нота была только началом, и вот начинается песня. Она дрожит,
то стихает, то наоборот, обрушивается с новой силой на мрачные стены
комнаты. Тишина делает звуки приглушенными, но песня дребезжит в
воздухе, разбавленная горечью и приправленная ожиданиями. Аккорды
освещают комнату как свеча на пианино.
Пианино жалостливо стонет, горестно вздыхает, плачет, надрывно воет, безудержно смеется, радуется…. Живет. И любит.
Тонкие пальчики в черных перчатках бережно касаются желтоватых при
свете свечи клавиш и нежно извлекают звуки. Песня льется, заполняет
собой всю комнату, разгоняя мрак в углах комнаты и открывая истинные
чувства любого влюбленного сердца. Любовь… вот что звучит в этой
мелодии. Звуки трепещут, как сердце влюбленной юной девушки, волнуется
и…. И резко обрывается на самой высокой ноте, чтобы вновь тихо
зашептать во мраке комнаты, сгущая одиночество и недостаток любви.
Шептать о любви, о жизни, о счастье, о милых сердцу радостях….
Пианино счастливо смеется в какофонии звуков и плачет от радости.
Пальцы, обтянутые холодной черной кожей, умело извлекают из инструмента
ноты веселья, эйфории от первого поцелуя, когда кажется, что мир
взрывается у тебя на губах и оставляет после себя безумную сладость губ
любимого человека, эйфории от признания, когда кружится голова и
понимаешь, что можешь обнять весь мир и… и медленно утихают, позволяя
темноте обволакивать тишину комнаты. Звуки медленно угасают, как огни
последнего фейерверка в новогоднюю ночь.
Тяжелая прозрачная капля срывается с ресниц и вдребезги разбивается о
клавиши. Но пианино теперь молчит. Оно уже не скажет о разбитом сердце,
о забытой любви. Оно не будет петь, потому что это слишком больно
слушать. Музыка должна быть легкой, красивой и сияющей, как эфемерные и
красивые купидончики в древнегреческих сказках.
Тонкие пальчики в черной коже зарываются в черные волосы, синие глаза
смотрят вперед – туда, где на пюпитре стоит фотография: черноволосый
мужчина обнимает черноволосую девушку и мягко улыбается. Девушка
влюблено смотрит на мужчину и улыбается ему в ответ. Ее тоненькие
пальчики переплетаются с его, белые хаори мужчины приподнимает ветер и
почти видно кандзи «шесть» на его спине.
Безликий исполнитель снимает с рук перчатки и тихо шепчет что-то, но его слышит лишь только тишина в темной комнате:
-Теперь ты счастлива, сестренка. Я сделаю все, что в моих силах, лишь бы ты была счастлива, Рукия… Кучики Рукия была похожа на принцессу - красивые изящные черты, большие
наивные глаза на пол-лица, тонкие запястья и губы... Пухлые губы,
которые выглядели так сладко, что хотелось их целовать.
Кучики Рукия была как героиня сказки. Жизнь в бедном и преступном
районе Руконгаи - среди всяких оборвышей, а затем жизнь в богатом
Сейретей после появления принца. Но это был не тот принц, который
добивается руки и сердца спасенной принцессы, а другой. Это был принц,
которому никогда в жизни не суждено быть любимым принцем этой принцессы.
Кучики Рукия была принцессой, которую почти все в клане ненавидели.
Ненавидели за то, что она не была аристократкой по крови, за то, что
она была красивой, как истинная аристократка, за то, что была похожа на
принцессу в сердце их принца.
Кучики Рукия была как принцесса даже тогда, когда ее вели на казнь, и
он - Ичимару Гин - не удержался от последнего взгляда в лицо своей
принцессы. Шут гороховый, он безнадежно надеялся до последнего, что она
тихо прошепчет ему "Спаси меня, Гин". И он бы услышал, даже если она
была бы на вершине башни раскаяния, а он стоял за воротами ада. Он бы
услышал шепот его принцессы. Принцесса молчала, лишь в глубине ее
фиалковых глаз плескался страх, но уже не вязкая покорность смерти.
Хрупкой королеве его сердца расхотелось умирать так бессмысленно. И Гин
был рад. Он бы сам спас ее из огня Сокьеку, идя наперекор планам
Айзена, эгоистичному принцу из клана Кучики, и даже всему Готею. Он бы
спас ее даже из лап самого дьявола. Только он забыл, что шуты не
спасают принцесс.
Но появился принц на белом коне, который спас Рукию. К сожалению, или к
счастью, это был опять не тот принц, которому Гин доверил бы свою
принцессу. Просто принц из друзей. Принц-вайзард. Принц, который был
уже в сердце другой принцессы.
И теперь его принцесса лежала на его постели внутри башни. Она
как-будто спала - настолько умиротворенным было ее лицо. Она была как
Спящая Красавица, которую бы разбудил поцелуй истинной любви.
Ичимару подошел к Рукие. Красивые черты лица не утратили своей
утонченности, длинные ресницы не перестали скрывать за собой волнующую
глубину ее фиалковых глаз, шелковая густота ее темных волос не потеряла
свою притягательность.
И пусть даже сейчас в Каракуре шла битва, где сейчас он и должен быть,
он будет рядом со своей принцессой. Он не отпустит ее. Только не
сейчас. Только не теперь.
Гин перебирал пальцами тяжелую густоту ее волос, иногда касаясь
пальцами ее нежной кожи. Он мечтал коснуться ее смоляных волос, всегда
находящихся в легком беспорядке, с самого момента встречи со своей
принцессой. Он дотронулся до ее лица, боясь, что она сейчас рассыплется
на мириады золотистых песчинок.
Она была похожа на принцессу, которую злая мачеха отравила яблоком.
Только возле нее не было семи сказочных гномов, и злая мачеха не
заманивала ее отравленным плодом. Ее убили в битве за Каракуру, ранив
прямо в сердце. Черная материя косоде шинигами впитала в себя ее кровь,
чуть потемнев возле раны.
Ичимару переодел ее в красивое и дорогое кимоно, чтобы не портить
волшебство момента чужой липкой кровью на ее хакама и ее кровью на ее
косоде.
Гин присел на колени возле кровати, с замирающим от волнения сердцем
нагнулся к обескровленным губам Рукии и поцеловал ее, исступленно и
страстно терзая холодные губы. Он снова и снова целовал ее, разумом
понимая, что она не ответит ему. Рукия была холодной и не просыпалась.
Ичимару поднялся с колен и уселся возле нее. Громко трепещущее в груди
сердце остановилось. Усмешка над всем миром вернулась вновь на его
губы. Глупец, столько надеяться и быть разбитым о собственные мечты.
Малышка Рукия никогда не проснется, он нее никогда не добудится. Ведь
Уэко Мундо не волшебное царство, Кучики Рукия не принцесса из сказки и
он не ее принц. А жаль...
Пауза.
Ты была странная. С большими серыми глазами, с выражением детского
удивления на лице, с легкой полуулыбкой на губах, с растрепанными от
долгого бега волосами – это все не вписывалось в образ идеала, но так
мило сочеталось в тебе. В тебе сочеталось детская непринужденность,
можно сказать даже наивность и старческая мудрость, несвойственная
твоему возрасту. Ты не так проста и совсем не глупа, как кажется
многим. У тебя есть маска, почти как у пустых, но более совершенная
маска, которую ты с готовностью подставляешь ударам внешнего мира. Ты
легко изображаешь радость, удивление, горечь, несчастье у себя на
маске. А лицо… твое истинное лицо здесь никто почти не видел.
Увидев меня, ты испуганно прижимаешь ладони ко рту в попытках детской самозащиты. Браво, идеально исполненная роль.
Словно жертва змеи, ты замираешь посреди коридора от неожиданности нашей встречи.
Белое платье колышется от неизвестно откуда забравшегося сквозняка. Между нами виснет пауза.
Кажется, что она вязкая и липкая, как холодный пот, когда просыпаешься после очередного кошмара.
Ты выглядишь испуганной, но где-то глубоко в тебе, так глубоко под
маской едва заметно проглядывают удивление и… нечто эдакое, почти
опознанное. Ты почти идеальна. Почти….
Настолько красивая, что из тебя вышла бы прекрасная королева. Настолько
сильная, что ты бы могла добиться многого, если бы не твоя показная
неуверенность в своих силах. Настолько боишься сделать что-то
неправильно, что при особом подходе ты бы стала идеальной марионеткой.
Но на тебе эта маска.
Да… ты беззащитна. Настолько беззащитная, что тебя хочется защитить ото
всех бед. Но я пытаюсь не поддаться этому порыву. У тебя ведь маска.
Ты стоишь посреди коридора, сжимая в пальцах ткань платья. Сейчас ты
похожа на фарфоровую куклу. Красивое личико в обрамлении густых рыжих
волос. Красивая душа среди множества погрязших в грязи. Светлая,
добрая. Даже в этом мире ты умудряешься сохранять чистоту своей души.
Ты же это прячешь под маской?
Вдруг ты улыбнулась и шепнула:
-Айзен-сан, Ваша идея обречена на провал.
Твой шепот тяжким гулом долетает до моего слуха и тает в воздухе. А ты
растворяешься среди пустых коридоров холодного Лас Ночеса.
Ты полна неразгаданных тайн. Хочется раскрыть все твои секреты.
Мне показалось, что я почти разгадал твою тайну после нашей последней
паузы. Но нет, твои тайны намного глубже и дальше, чем я думал.
Идеальная загадка. Идеальная королева. Самая странная фарфоровая кукла
с живыми серыми глазами и теплой улыбкой.
Кто же ты, Иноуе Орихиме?
Зарег. на сайте Всего: 12122 Новых за месяц: 0 Новых за неделю: 0 Новых вчера: 0 Новых сегодня: 0 Из них Администраторов: 2 Модераторов: 3 Проверенных: 0 Обычных юзеров: 12114 Забаненных юзеров: 2 Из них Парней: 11987 Девушек: 129